Именно.
пятница, 30 июня 2017
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Мне больно, мне грустно, мне очень тяжело. И это нормально.
Я пережил тяжелый медикаментозный психоз, отягощенный реальными следствиями своих ошибок, взявшихся из кризисов воли и параноидальных вспышек. Провел это время на фоне депрессии и истощения, высыпавшего несколько зубов изо рта.
Мне лично все было кристалльно понятно уже 1 сентября 2012, пока я наслаждался вспышками грозы, бурлящей будто сразу во множестве миров и листал свой ежедневник. В смысле, было ясно, где у меня слабые места, какой мощности идет навстречу разряд и что иссушит, конечно, до конца, методов быстрого и комфортного расхлебывания такой каши в моем персональном арсенале нет, а мультик "Альянс Серокрылых" про девочку, похожую на мою мать, горящую в Аду за самоубийство, до которой ангелы весь экранный хронометраж доносят, что нужно было ПРОСТО ПОПРОСИТЬ о помощи вместо того, чтобы кидаться под поезд и все было бы хорошо - сопливая фантазия. Я считаю себя нигилистом. При виде великолепной многотонной колесницы рока, режущей своей плотностью мiровую зыбь, я радостно зло закричал и бросился ей навстречу. Всегда так делаю. И воздержусь от советов, как вам следует быть в моей ситуации.
Я отслушал колебания эфирного моря: высокий парень, видимый только нам с Юрой Скупрердяем, прочитал поэтому о том, что голова будет отсечена в любом случае и "не гневись на гонца, я просто весточку принес", естественно, я не гневился, что я раскладов не понимаю? Я бросил в рюкзак Керуака, энциклопедию Древнего Китая, запасные джинсы и отправился в Харьков, проводить вторые лучшие дни моей жизни — гулять со своей идеальной женщиной, кушать чешный альфа-метил-триптамин (соглашусь с Кеном Кизи насчет короля психоделиков) и пытаться, наконец, врубиться в физику. Колесница рока на голове здорово пьет силу, но, пройдя в юности более откровенные мясорубки, я нахомячил ее столько, что начал пошатываться уже после того, как воплотил пиздецовенькую идею самому на ней покататься, в результате чего, в ночь на 1 января 2013, я въебался, метрах в 25 над Киевом, в ДРУГУЮ КОЛЕСНИЦУ с ДРУГИМ ДОЛБОЕБОМ, напугав девочку, похожую на Яну.
Уже после этого я стремительно терял силу, в отчаянии назаряжал каких-то вырожденцев, чтобы использовать их как рычаг и они меня вытащили.. Самые способные попали со мной в один вихрь, внутри которого, разумеется, стали радостно пинать меня в борьбе за власть над этим вихрем, видимо, воображая самоотождествление, движения тазом и рычание животных верхом грамотной манипуляцией темными энергиями.
Наконец, в ночь на 14 марта 2013, лежа в постели Унги, я мучительно отдал последнюю часть себя, увидел росчерки, окончательный черный экран и услышал, как они тащат мою голову. Погасил машину, чтобы не устремляться в шум и перешел к самому сложному.
Превосходно понимая, что конкретно мне нужно: отлежаться года полтора на капельницах с глюкозой, ноотропах, антидепрессантах, мясе, фруктах, в одиночестве, ежедневно читая новости и принимая душ, перечитывая культурные источники, которые когда-то меня вдохновили, медитируя и упражняясь в автоматическом письме, я видел, что могу вырвать у жизни, или выпросить хоть у кого, разве что электроконвульсивную терапию. И, поскольку она была не нужна, я пошел сквозь снег ..медленно-медленно...
Снежная пустыня обширна, но, разумеется, конечна. Идешь себе и идешь. Никаких особых искусств для преодоления не требуется, лишь терпи боль, провалы в памяти и иди. Не вижу смысла заостряться. Потом черная фея спустилась с гор, вернула мне вкус к жизни, прояснила технические моменты из-за которых на меня обрушилась колесница, в определенном смысле, моя же. Потом вернулась способность к ярости. Затем и к концентрации. После - мои ноги перестали проваливаться в физический план, как в дым и я, не медля, съебал от дурноватого кислотного гуру, вокруг которого меня пару циклов кружило. Потом возвращалась власть, потом - душа, процедура стандартная.
И вот, тут, немного потрепанный, растерянный и голодный.
Я пережил тяжелый медикаментозный психоз, отягощенный реальными следствиями своих ошибок, взявшихся из кризисов воли и параноидальных вспышек. Провел это время на фоне депрессии и истощения, высыпавшего несколько зубов изо рта.
Мне лично все было кристалльно понятно уже 1 сентября 2012, пока я наслаждался вспышками грозы, бурлящей будто сразу во множестве миров и листал свой ежедневник. В смысле, было ясно, где у меня слабые места, какой мощности идет навстречу разряд и что иссушит, конечно, до конца, методов быстрого и комфортного расхлебывания такой каши в моем персональном арсенале нет, а мультик "Альянс Серокрылых" про девочку, похожую на мою мать, горящую в Аду за самоубийство, до которой ангелы весь экранный хронометраж доносят, что нужно было ПРОСТО ПОПРОСИТЬ о помощи вместо того, чтобы кидаться под поезд и все было бы хорошо - сопливая фантазия. Я считаю себя нигилистом. При виде великолепной многотонной колесницы рока, режущей своей плотностью мiровую зыбь, я радостно зло закричал и бросился ей навстречу. Всегда так делаю. И воздержусь от советов, как вам следует быть в моей ситуации.
Я отслушал колебания эфирного моря: высокий парень, видимый только нам с Юрой Скупрердяем, прочитал поэтому о том, что голова будет отсечена в любом случае и "не гневись на гонца, я просто весточку принес", естественно, я не гневился, что я раскладов не понимаю? Я бросил в рюкзак Керуака, энциклопедию Древнего Китая, запасные джинсы и отправился в Харьков, проводить вторые лучшие дни моей жизни — гулять со своей идеальной женщиной, кушать чешный альфа-метил-триптамин (соглашусь с Кеном Кизи насчет короля психоделиков) и пытаться, наконец, врубиться в физику. Колесница рока на голове здорово пьет силу, но, пройдя в юности более откровенные мясорубки, я нахомячил ее столько, что начал пошатываться уже после того, как воплотил пиздецовенькую идею самому на ней покататься, в результате чего, в ночь на 1 января 2013, я въебался, метрах в 25 над Киевом, в ДРУГУЮ КОЛЕСНИЦУ с ДРУГИМ ДОЛБОЕБОМ, напугав девочку, похожую на Яну.
Уже после этого я стремительно терял силу, в отчаянии назаряжал каких-то вырожденцев, чтобы использовать их как рычаг и они меня вытащили.. Самые способные попали со мной в один вихрь, внутри которого, разумеется, стали радостно пинать меня в борьбе за власть над этим вихрем, видимо, воображая самоотождествление, движения тазом и рычание животных верхом грамотной манипуляцией темными энергиями.
Наконец, в ночь на 14 марта 2013, лежа в постели Унги, я мучительно отдал последнюю часть себя, увидел росчерки, окончательный черный экран и услышал, как они тащат мою голову. Погасил машину, чтобы не устремляться в шум и перешел к самому сложному.
Превосходно понимая, что конкретно мне нужно: отлежаться года полтора на капельницах с глюкозой, ноотропах, антидепрессантах, мясе, фруктах, в одиночестве, ежедневно читая новости и принимая душ, перечитывая культурные источники, которые когда-то меня вдохновили, медитируя и упражняясь в автоматическом письме, я видел, что могу вырвать у жизни, или выпросить хоть у кого, разве что электроконвульсивную терапию. И, поскольку она была не нужна, я пошел сквозь снег ..медленно-медленно...
Снежная пустыня обширна, но, разумеется, конечна. Идешь себе и идешь. Никаких особых искусств для преодоления не требуется, лишь терпи боль, провалы в памяти и иди. Не вижу смысла заостряться. Потом черная фея спустилась с гор, вернула мне вкус к жизни, прояснила технические моменты из-за которых на меня обрушилась колесница, в определенном смысле, моя же. Потом вернулась способность к ярости. Затем и к концентрации. После - мои ноги перестали проваливаться в физический план, как в дым и я, не медля, съебал от дурноватого кислотного гуру, вокруг которого меня пару циклов кружило. Потом возвращалась власть, потом - душа, процедура стандартная.
И вот, тут, немного потрепанный, растерянный и голодный.
вторник, 20 июня 2017
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
И я снова могу смеяться. И смеюсь.
Господин Хотэй (я традиционно захожу к нему подлечить нервы) и я глядимся в градиент неба плутонической церкви. Интересуется источником моей силы. Конечно. Лет мне не меньше, а Нил Гейман не писал о таком и негде выхватить.
Объясняю.
- Я легко заплатил бы назначенную тобой цену, R. У мя немало хлама накопилось..
- Как и любой. На то это и высшая справедливость. Были, конечно, те, кто пытался меня переиграть..
Смеёмся так, что пара сорвавшихся звёзд кувыркается в бадьяне.
Обнимаю его.
Господин Хотэй (я традиционно захожу к нему подлечить нервы) и я глядимся в градиент неба плутонической церкви. Интересуется источником моей силы. Конечно. Лет мне не меньше, а Нил Гейман не писал о таком и негде выхватить.
Объясняю.
- Я легко заплатил бы назначенную тобой цену, R. У мя немало хлама накопилось..
- Как и любой. На то это и высшая справедливость. Были, конечно, те, кто пытался меня переиграть..
Смеёмся так, что пара сорвавшихся звёзд кувыркается в бадьяне.
Обнимаю его.
пятница, 31 марта 2017
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Я возвращался в Киев. Кофе, сиденье автобуса, медитация.
Чёрный и белый колокольчики на пальцах: от Тьмы и Порядка, благословения странствовать по изъёбам, изрешечивая многомерными планами все пустые леса, абсолютно впустую. Лечь и умереть рациональнее, но не хочется.
Голоса в голове: только свой и Афины Паллады, трасса чистая, я точно куда-то доберусь.
Хватает ума понять, что никакое не похмелье, а первые симптомы гриппа и встреча ничем хорошим не закончится, я еду абсолютно не туда, но это единственный отчётливый мост между мной и Reality. Придётся снова повыживать. Сказал Орфу, что у меня сил на месяц арктического перехода, а если такого запаса не хватит — к смерти я более, чем готов, закрыл дверь и проживаю коан дороги.
Новый год отметил с Мари Нахт, когда стряхнул ветку. Посмотрел ещё в стиральную машинку времени на одни и те же носки. Очень дезориентирован в тумане, трудно.
Котики подросли, но это тупые звери, само собой. Дизайнерский соблазн органики. Не рекомендую Мидгард.
Во всём сомневаюсь (чту кодекс), так, чтобы не парализовать свои действия, естественно. Мало сил, мало ясности, удовольствия не приносит, но я и не помню, могу ли я его получать в принципе. Времени, одетого в возможность как-то его применить, нет. Старые-добрые проблемы с тем, что то не могу то есть, то спать, и никогда — расслабиться и прочий глутеновый нейрошум - всё на месте.
Посекундно сужаю список контактов, потому что слышать их мяуканье уже реальная перспектива лет пять то ли пускать слюни, то ли уйти в бессознательный геноцид, а выбросить всех я не могу технически. К сожалению. Но я еду. Ещё смеялся бы, если бы мог.
Чёрный и белый колокольчики на пальцах: от Тьмы и Порядка, благословения странствовать по изъёбам, изрешечивая многомерными планами все пустые леса, абсолютно впустую. Лечь и умереть рациональнее, но не хочется.
Голоса в голове: только свой и Афины Паллады, трасса чистая, я точно куда-то доберусь.
Хватает ума понять, что никакое не похмелье, а первые симптомы гриппа и встреча ничем хорошим не закончится, я еду абсолютно не туда, но это единственный отчётливый мост между мной и Reality. Придётся снова повыживать. Сказал Орфу, что у меня сил на месяц арктического перехода, а если такого запаса не хватит — к смерти я более, чем готов, закрыл дверь и проживаю коан дороги.
Новый год отметил с Мари Нахт, когда стряхнул ветку. Посмотрел ещё в стиральную машинку времени на одни и те же носки. Очень дезориентирован в тумане, трудно.
Котики подросли, но это тупые звери, само собой. Дизайнерский соблазн органики. Не рекомендую Мидгард.
Во всём сомневаюсь (чту кодекс), так, чтобы не парализовать свои действия, естественно. Мало сил, мало ясности, удовольствия не приносит, но я и не помню, могу ли я его получать в принципе. Времени, одетого в возможность как-то его применить, нет. Старые-добрые проблемы с тем, что то не могу то есть, то спать, и никогда — расслабиться и прочий глутеновый нейрошум - всё на месте.
Посекундно сужаю список контактов, потому что слышать их мяуканье уже реальная перспектива лет пять то ли пускать слюни, то ли уйти в бессознательный геноцид, а выбросить всех я не могу технически. К сожалению. Но я еду. Ещё смеялся бы, если бы мог.
среда, 14 декабря 2016
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Добро пожаловать снова. Су-у-у-ка! Как же я всё ненавижу. Днепр, Орф, говорит, от себя (своего опыта) не убежишь. Теперь я считаю нормальным ходом вещей не знать, что дальше (Это, в смысле, какая из веток моих планов взлетит, если я не сцапаю ситуативно что-то получше). То, что мне не нравится Киев, не означает, - что приводят в восторг Львов или Днепр. Заебало всё, заебали все.
воскресенье, 17 апреля 2016
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Старые потоки, свит мемориз: двухэтажная рыгаловка в Днепропетровске, на вокзале. Я и господин З.
Объясняю, что понимаю, что он делает: пытается вернуть мне рассудок, но он же не умеет ничего, мы умрём от старости раньше, чем закончим.
- А ты знал настоящих специалистов, кто был бы компетентен?
Ну, уж, наверное. Тех, кто поводил бы руками, возвращая способность к рывку, вложил бы новые программы, оставил бы в комнате на сколько нужно, давая лекарства. Но я не интересую. И, как там говорят, никто мне ничего не должен.
Я уже просил. Конечно. Унизительный совет, смех. Ещё неизвестно, как сам бы поступил.
И я был неплохим специалистом, и навык, кажется, сумел передать. Разок. Но мы же грёбанные Силы, заведомо своевольные и жгущие свет только в своих интересах. Иногда кажется, что не так, но так. Единственное исключение - если проблеск симпатии. Поэтому, что бы там ни, нужно умываться и из последних сил сохранять дольку сложнокомпозиционной харизмы. С фигурами исключения, там, живыми всплесками, качающими металлические травинки..
Горько.
***
"Мне снился сон. Ты проснулся мёртвым чудовищем и мне стало страшно.." Я и стал. Не ясно, что если я звоню и прямым текстом говорю, что тут реал зарево до земной орбиты, речь о большем, чем наркотическая фантазия? Что пьяными драками, парой обморожений или машиной, которая прокатится по рёбрам, передозировкой, чьей-то смертью у меня на руках, меня из колеи не выбьешь. Пусть хоть в один день. "Сходи в Лавру". Я, кстати, сходил. И что, не ясно, что чужая свобода для меня священна, а вот за неуважение я мщу? Зачем так?
Глаза начинают метаться, правая рука автоматически достаёт пластинку спазмолитика, аккуратно глотаю несколько, пью кофе. Отвлекаюсь на другие, безобидные воспоминания.
Господин З с интересом наблюдает.
Бежать и блевать, блевать и глотать. Снег продавился сквозь лёгкие.
____________
Годы, ебануться, между строчками годы. Заперся голый и нанюханый в комнате господина З и пытаюсь привязать мясо к духу.
А теперь дни.
Ставлю кристаллик к кристаллику в глобуле. Срезаю невидимость с этой проклятой дизайнерской оси, которую въебашил себе в сознание по чистой дурости, создаю две копии (Регис, скажи, мудила, тебе казалось, правда, казалось, что это смешно выставить на доступном кластере дробную мерность? В своей ёбаной голове. Не расчитывал, что, может, станешь тупым, кому эти абстракции разбирать со словарём. Отакое, да?!) и разворачиваю их мордочками друг к другу в синхронной временной мерке; не абсолютно в одном потоке, понятное дело).
Дни, да? Дни.
Умудряюсь объяснить, чем занимаюсь, Резнику.
Дни.
Пью всю ночь с Марио. И вдруг понимаю, что эта грёбаная глобула дошифровала саму себя, осталось поймать точку входа. Через пару минут или хуй знает, когда..
Ловлю.
Утро.
Звонок.
На "Мне снился сон" могу улыбнуться. Одни клыки отражаются в стекле, за которым день. Мы ведь знаем, что не будь мы все, с Господом во главе, тотально пидорасами, то был бы радикально другой мір? Что улыбнуться такому, всё понимая, - та самая.. Искренность, за отсутствие которой мы гоним. Не плох лжец, плох бездарный лжец. Хороший актёр хорош. Нравственность не существует, ни на Земли, ни на небе. Единственные островки возле личной симпатии одних Сил к другим.
Объясняю, что понимаю, что он делает: пытается вернуть мне рассудок, но он же не умеет ничего, мы умрём от старости раньше, чем закончим.
- А ты знал настоящих специалистов, кто был бы компетентен?
Ну, уж, наверное. Тех, кто поводил бы руками, возвращая способность к рывку, вложил бы новые программы, оставил бы в комнате на сколько нужно, давая лекарства. Но я не интересую. И, как там говорят, никто мне ничего не должен.
Я уже просил. Конечно. Унизительный совет, смех. Ещё неизвестно, как сам бы поступил.
И я был неплохим специалистом, и навык, кажется, сумел передать. Разок. Но мы же грёбанные Силы, заведомо своевольные и жгущие свет только в своих интересах. Иногда кажется, что не так, но так. Единственное исключение - если проблеск симпатии. Поэтому, что бы там ни, нужно умываться и из последних сил сохранять дольку сложнокомпозиционной харизмы. С фигурами исключения, там, живыми всплесками, качающими металлические травинки..
Горько.
***
"Мне снился сон. Ты проснулся мёртвым чудовищем и мне стало страшно.." Я и стал. Не ясно, что если я звоню и прямым текстом говорю, что тут реал зарево до земной орбиты, речь о большем, чем наркотическая фантазия? Что пьяными драками, парой обморожений или машиной, которая прокатится по рёбрам, передозировкой, чьей-то смертью у меня на руках, меня из колеи не выбьешь. Пусть хоть в один день. "Сходи в Лавру". Я, кстати, сходил. И что, не ясно, что чужая свобода для меня священна, а вот за неуважение я мщу? Зачем так?
Глаза начинают метаться, правая рука автоматически достаёт пластинку спазмолитика, аккуратно глотаю несколько, пью кофе. Отвлекаюсь на другие, безобидные воспоминания.
Господин З с интересом наблюдает.
Бежать и блевать, блевать и глотать. Снег продавился сквозь лёгкие.
____________
Годы, ебануться, между строчками годы. Заперся голый и нанюханый в комнате господина З и пытаюсь привязать мясо к духу.
А теперь дни.
Ставлю кристаллик к кристаллику в глобуле. Срезаю невидимость с этой проклятой дизайнерской оси, которую въебашил себе в сознание по чистой дурости, создаю две копии (Регис, скажи, мудила, тебе казалось, правда, казалось, что это смешно выставить на доступном кластере дробную мерность? В своей ёбаной голове. Не расчитывал, что, может, станешь тупым, кому эти абстракции разбирать со словарём. Отакое, да?!) и разворачиваю их мордочками друг к другу в синхронной временной мерке; не абсолютно в одном потоке, понятное дело).
Дни, да? Дни.
Умудряюсь объяснить, чем занимаюсь, Резнику.
Дни.
Пью всю ночь с Марио. И вдруг понимаю, что эта грёбаная глобула дошифровала саму себя, осталось поймать точку входа. Через пару минут или хуй знает, когда..
Ловлю.
Утро.
Звонок.
На "Мне снился сон" могу улыбнуться. Одни клыки отражаются в стекле, за которым день. Мы ведь знаем, что не будь мы все, с Господом во главе, тотально пидорасами, то был бы радикально другой мір? Что улыбнуться такому, всё понимая, - та самая.. Искренность, за отсутствие которой мы гоним. Не плох лжец, плох бездарный лжец. Хороший актёр хорош. Нравственность не существует, ни на Земли, ни на небе. Единственные островки возле личной симпатии одних Сил к другим.
воскресенье, 03 апреля 2016
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Свит мемориз.
Мы с Якуи бродим по снегу, нарываясь на неприятности. Алиса соглашается меня вписать, в память о том, что сама тоже когда-то жила на износ. И ей, в общем, приятно, когда по квартире носится кто-то совсем охуевший, но явно интересный. И она не против помочь, если ничего делать не нужно.
Алиса слушает аудиокнигу, самого свежего Пелевина и рассказывает своему мальчику, что новый Пелевин не такой, как старый. Хороший. Я внутренне смеюсь. Искренне не понимаю, чем эта тухлая ебала про сур, орков, допаминовый резонанс и Хенелору кардинально отличается от «Чапаева» или «Поколения», которые кто-нибудь регулярно да совал мне в руки в прошлом. Та же компиляция выхолощенных богемных разговоров.
Насколько нужно себя не уважать, чтобы национальным детским писателем сделать Лукьяненко, «современным прозаиком» — Пелевина, а философом — Дугина? Впрочем, после пизданутых прецедентов с Горьким и Булгаковым, уже не удивляешься.
Мальчик Алисы какой-то легендарный, но я столько повидал легенд, что позволяю себе даже не смотреть на него. Иду в ванную, с горьким удивлением обнаруживаю, что тело меня почти не слушается: волевой импульс растворяется где-то, не доходя до конечностей, хоть обкончайся от собственной серьёзности.
Часа через три, кое-как поворочавшись в воде, рассказываю об этом Алисе.
— Ещё бы, столько торчать. Странно, что ты, вообще, хоть что-то понимаешь и помнишь, — отвечает Арису, — Не грузись, кушай мивинку и идём с нами спать.
Мы с Якуи бродим по снегу, нарываясь на неприятности. Алиса соглашается меня вписать, в память о том, что сама тоже когда-то жила на износ. И ей, в общем, приятно, когда по квартире носится кто-то совсем охуевший, но явно интересный. И она не против помочь, если ничего делать не нужно.
Алиса слушает аудиокнигу, самого свежего Пелевина и рассказывает своему мальчику, что новый Пелевин не такой, как старый. Хороший. Я внутренне смеюсь. Искренне не понимаю, чем эта тухлая ебала про сур, орков, допаминовый резонанс и Хенелору кардинально отличается от «Чапаева» или «Поколения», которые кто-нибудь регулярно да совал мне в руки в прошлом. Та же компиляция выхолощенных богемных разговоров.
Насколько нужно себя не уважать, чтобы национальным детским писателем сделать Лукьяненко, «современным прозаиком» — Пелевина, а философом — Дугина? Впрочем, после пизданутых прецедентов с Горьким и Булгаковым, уже не удивляешься.
Мальчик Алисы какой-то легендарный, но я столько повидал легенд, что позволяю себе даже не смотреть на него. Иду в ванную, с горьким удивлением обнаруживаю, что тело меня почти не слушается: волевой импульс растворяется где-то, не доходя до конечностей, хоть обкончайся от собственной серьёзности.
Часа через три, кое-как поворочавшись в воде, рассказываю об этом Алисе.
— Ещё бы, столько торчать. Странно, что ты, вообще, хоть что-то понимаешь и помнишь, — отвечает Арису, — Не грузись, кушай мивинку и идём с нами спать.
пятница, 25 марта 2016
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
С ветки на ветку, с ветки на ветку.
Господин З сказал, что устал от нас, но хотел бы, чтобы, разъехавшись, мы продолжили ебать себе мозги от его имени. Это ведь самое главное.
Я засунул простуду с депрой поглубже и к вечеру нашёл Космоса, который не против принять нас с Юрой на выходные. Хватит, чтобы сориентироваться.
Юлия исчезла, со всем мерцанием, но мне вполне достаточно того, что, видев блеск, я ещё не скоро забуду, что нахожусь не в какой-то грёбаной безграничной черноте, а моя жизнь была пуста так долго, что я забыл, как иначе.
P.S. Вы ведь понимаете, что я только играю в упорядоченность? Вот, только что вбежали какие-то люди и все контуры уже другие.
Господин З сказал, что устал от нас, но хотел бы, чтобы, разъехавшись, мы продолжили ебать себе мозги от его имени. Это ведь самое главное.
Я засунул простуду с депрой поглубже и к вечеру нашёл Космоса, который не против принять нас с Юрой на выходные. Хватит, чтобы сориентироваться.
Юлия исчезла, со всем мерцанием, но мне вполне достаточно того, что, видев блеск, я ещё не скоро забуду, что нахожусь не в какой-то грёбаной безграничной черноте, а моя жизнь была пуста так долго, что я забыл, как иначе.
P.S. Вы ведь понимаете, что я только играю в упорядоченность? Вот, только что вбежали какие-то люди и все контуры уже другие.
воскресенье, 06 марта 2016
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Мы с господином З продолжаем вертеться в собственноручно построенном колесе для гигантского хомяка. Колесо вращается всё быстрее и легче.
Тра в больнице с крапивницей.
Тра в больнице с крапивницей.
вторник, 23 февраля 2016
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Что-то разонравилась мне стилистика этого дневничка.
Что ж, бложик. Я с середины ноября живу у господина З, очухался, кажется, от того бреда весны 2013, даже другие раны недавно позахлопывались, которых не замечал, то ли на фоне, то ли из-за того, что это я был внутри них.
Я рад, что повстречал Юлию. Кружит образами, вроде того, что лет до семи мы развивались одинаково. Всё время видишь что-то такое, что отбросил ещё ребёнком, а тут не прототипы, но полностью работающие системы.
Конечно, всё не так. Это картинки. Сочащиеся безаддиктивным маком.
Ближе познакомился с Резником и Марио. Они тут тоже живут. Ещё рано делать выводы. Повеселился на «Luxury mad soirée», это была будто вечеринка, которую котики провели лично для меня.
Не стал оптимистом, конечно. Просто сейчас легче. Могу собраться и расслабиться, сбить фокус и сосредоточиться. Сила привычно бьёт пламенистыми ручьями из-под рук, причём конкретно моя. На которой тиснение «Кей Регис», и «Кей Регис» это и я, и принцип, который я олицетворяю, 0 несоответствий. Не мёрзну и не ворочаюсь сутками из-за того, что подушка неудобная.
Что ж, бложик. Я с середины ноября живу у господина З, очухался, кажется, от того бреда весны 2013, даже другие раны недавно позахлопывались, которых не замечал, то ли на фоне, то ли из-за того, что это я был внутри них.
Я рад, что повстречал Юлию. Кружит образами, вроде того, что лет до семи мы развивались одинаково. Всё время видишь что-то такое, что отбросил ещё ребёнком, а тут не прототипы, но полностью работающие системы.
Конечно, всё не так. Это картинки. Сочащиеся безаддиктивным маком.
Ближе познакомился с Резником и Марио. Они тут тоже живут. Ещё рано делать выводы. Повеселился на «Luxury mad soirée», это была будто вечеринка, которую котики провели лично для меня.
Не стал оптимистом, конечно. Просто сейчас легче. Могу собраться и расслабиться, сбить фокус и сосредоточиться. Сила привычно бьёт пламенистыми ручьями из-под рук, причём конкретно моя. На которой тиснение «Кей Регис», и «Кей Регис» это и я, и принцип, который я олицетворяю, 0 несоответствий. Не мёрзну и не ворочаюсь сутками из-за того, что подушка неудобная.
пятница, 29 мая 2015
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Свит мемориз.
Левой рукой жму к уху телефон, идёт гудок, в правой член и мочусь на что-то в темноте. Под ногами ущерб типа ступенчатой пирамиды из одних линий, пирамида всё время меняет конфигурацию, 3 яруса, 5 ярусов, 4... Вглядываюсь с него в пейзажик из темноты, лёгкого дыма и статичных объектов, похожих на фотоблики. Слышу церковный хор. На том конце берут трубку. Стараюсь быть вежливым и корректным:
- Привет. Чувак, извини, что звоню, я чем-то дико переебался и слегка потерял ориентацию. Тебе будет удобно ответить на пару вопросов?
- Да, конечно, чувак, говори.
Лёгкий смех. Такие паузы красивые. И, кажется, совсем не против, что я ему звоню. И слушает внимательно.
У меня на фоне что-то взрывается.
- Так вот, вопросы такие: ты не знаешь, где я? И какое сегодня число? И кто я? Не мог бы мне с этим помочь?
- Ты на даче в Киеве, сегодня 31 декабря. Ты - Регис.
- То есть, новый год ещё не наступил?
- Нет, сейчас 10 вечера.
- Йоххо. С наступающим, чувак! Прости, что побеспокоил. Это было не стрёмно?
- Нет, чувак. - Смеётся, - И тебя с наступающим.
На даче в Киеве. Я - Регис. Хуй знает, под чем. В Киеве, блядь. Новый год. Говно.
Левой рукой жму к уху телефон, идёт гудок, в правой член и мочусь на что-то в темноте. Под ногами ущерб типа ступенчатой пирамиды из одних линий, пирамида всё время меняет конфигурацию, 3 яруса, 5 ярусов, 4... Вглядываюсь с него в пейзажик из темноты, лёгкого дыма и статичных объектов, похожих на фотоблики. Слышу церковный хор. На том конце берут трубку. Стараюсь быть вежливым и корректным:
- Привет. Чувак, извини, что звоню, я чем-то дико переебался и слегка потерял ориентацию. Тебе будет удобно ответить на пару вопросов?
- Да, конечно, чувак, говори.
Лёгкий смех. Такие паузы красивые. И, кажется, совсем не против, что я ему звоню. И слушает внимательно.
У меня на фоне что-то взрывается.
- Так вот, вопросы такие: ты не знаешь, где я? И какое сегодня число? И кто я? Не мог бы мне с этим помочь?
- Ты на даче в Киеве, сегодня 31 декабря. Ты - Регис.
- То есть, новый год ещё не наступил?
- Нет, сейчас 10 вечера.
- Йоххо. С наступающим, чувак! Прости, что побеспокоил. Это было не стрёмно?
- Нет, чувак. - Смеётся, - И тебя с наступающим.
На даче в Киеве. Я - Регис. Хуй знает, под чем. В Киеве, блядь. Новый год. Говно.
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Несколько раз пытался поговорить с Зеркальцем. Она отвечает, как могла бы отвечать сельская фельдшерица или буфетчица, с которой мы бы выросли по соседству, а сейчас я бы подошёл поздороваться. Каждый раз меня от этого в жар швыряет и я закрываю окно разговора.
Видел жёлтого поросёнка. За стеклом маршрутки, проезжающей мимо мажорного офиса, из которого меня как раз выгнали: я, вроде как, заебатый мужик, но экстремально хуёвый менеджер по продажам.
Толстопуз в Амстере.
Дима Седых подошёл ко мне в парке, пока я сидел пьяным, изображая медитацию. Объяснил ему в двух словах, что не так с традиционализмом.
Микаэль иногда пишет, но у нас никогда не получалось общаться буквами.
Ментат на днях попал в неплохой офис. Возможно, мы сегодня увидимся.
С Орфом пьём водку примерно раз в три недели. Гейм-диз, снимает квартиру с Кэт. Немного печалится из-за того, что не летает по космосу с тигриной мордой и не стреляет в разноцветных валькирий, а приходится заниматься скучными вещами, но, в целом, у него ок.
Ежа давно не видел. Даже не потому, что мы с ним эти годы мало общаемся, а потому, что торчу ему денег и мне стыдно, что не могу отдать. А ещё глупо себя чувствую, в связи с тем, что мне за это стыдно и подобная херня так влияет на моё поведение, - он-то знает меня много лет и прекрасно себе представляет, какой я раздолбай.
Ришь в Москве. Скоро, может, заедет. Хоть сможем поиграть.
У Мин, по слухам, всё нормально. Котики говорят, не выглядит грустной.
Электрович где-то бегает и играет с другими электровичами. Видел его года полтора назад. Кажется.
Видел жёлтого поросёнка. За стеклом маршрутки, проезжающей мимо мажорного офиса, из которого меня как раз выгнали: я, вроде как, заебатый мужик, но экстремально хуёвый менеджер по продажам.
Толстопуз в Амстере.
Дима Седых подошёл ко мне в парке, пока я сидел пьяным, изображая медитацию. Объяснил ему в двух словах, что не так с традиционализмом.
Микаэль иногда пишет, но у нас никогда не получалось общаться буквами.
Ментат на днях попал в неплохой офис. Возможно, мы сегодня увидимся.
С Орфом пьём водку примерно раз в три недели. Гейм-диз, снимает квартиру с Кэт. Немного печалится из-за того, что не летает по космосу с тигриной мордой и не стреляет в разноцветных валькирий, а приходится заниматься скучными вещами, но, в целом, у него ок.
Ежа давно не видел. Даже не потому, что мы с ним эти годы мало общаемся, а потому, что торчу ему денег и мне стыдно, что не могу отдать. А ещё глупо себя чувствую, в связи с тем, что мне за это стыдно и подобная херня так влияет на моё поведение, - он-то знает меня много лет и прекрасно себе представляет, какой я раздолбай.
Ришь в Москве. Скоро, может, заедет. Хоть сможем поиграть.
У Мин, по слухам, всё нормально. Котики говорят, не выглядит грустной.
Электрович где-то бегает и играет с другими электровичами. Видел его года полтора назад. Кажется.
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Я еду. Не принимал психоактивов с осени, сегодня было хорошее настроение, но шум за окнами стал складываться в осуждающие обсуждения меня моими маленькими друзьями, которые спят в комнате. Снова. Не на выходе из альфа-метил триптамина, пировалеронов или кислоты. Не спишешь. Или можно списать на вчерашнюю выпивку, энергетик, кофе, я ведь так толком и не спал. Радио жуткое в своей бессмысленности. Я имею ввиду, страшновато слышать явно несуществующий разговор, с темами, бьющими по нервам. Какого чёрта я это слышу?
У меня есть воображаемые враги? Я уже мечусь по карте от нафантазированных хищников? И, если так, то как давно?
Реальная проблема, одна из, полный рот, которых.
Писала Ника. Отвечал ей, что моя голова вот как раз в абсолютно таком же бардаке, как до наркотиков; как когда я впервые лёг в заснеженной квартире Фроловича и начал курить спайс. Днями, пока не начало действовать (у меня сильные барьеры), потом днями, чтобы хоть немного отдохнуть от действительности. Месяцами. Он, кстати, снова в жёлтом доме, Фролович. Звал меня на вечеринку в честь того, что развёлся, я приехал в его стрёмные ебеня последним ночным автобусом, оказалось, он дал мне придуманные номера дома и телефона. Нужно было сразу поверить таксисту, что дома с таким номером нет, но я же серьёзный человек.
Курточка с покемонами, смешная шапка для накурки, только что ногти не накрашены. Мне обещали сломать ноги раз двадцать за ночь. А утром ко мне пристал плачущий еврей, вешался на шею, говорил, что совершил грех - пил водку в шаббат, а теперь у него похмелье и ему очень плохо. Замерзал. Я дал ему шарфик и уехал на маршрутке, которая внезапно развернулась в сторону леса и я чуть не уехал в Нарнию.
Да, у тебя и раньше были депрессии, пишет Ника.
Да, не весна 2013, разумеется. С тем, что есть, почти можно жить. Опираться, выводить будущее выше среднего. Я иной раз поднимаю голову и позволяю себе кого-нибудь поучать.
Кажется, я вчера обещал петь в какой-то группе.
Сука, я неудачник.
У меня есть воображаемые враги? Я уже мечусь по карте от нафантазированных хищников? И, если так, то как давно?
Реальная проблема, одна из, полный рот, которых.
Писала Ника. Отвечал ей, что моя голова вот как раз в абсолютно таком же бардаке, как до наркотиков; как когда я впервые лёг в заснеженной квартире Фроловича и начал курить спайс. Днями, пока не начало действовать (у меня сильные барьеры), потом днями, чтобы хоть немного отдохнуть от действительности. Месяцами. Он, кстати, снова в жёлтом доме, Фролович. Звал меня на вечеринку в честь того, что развёлся, я приехал в его стрёмные ебеня последним ночным автобусом, оказалось, он дал мне придуманные номера дома и телефона. Нужно было сразу поверить таксисту, что дома с таким номером нет, но я же серьёзный человек.
Курточка с покемонами, смешная шапка для накурки, только что ногти не накрашены. Мне обещали сломать ноги раз двадцать за ночь. А утром ко мне пристал плачущий еврей, вешался на шею, говорил, что совершил грех - пил водку в шаббат, а теперь у него похмелье и ему очень плохо. Замерзал. Я дал ему шарфик и уехал на маршрутке, которая внезапно развернулась в сторону леса и я чуть не уехал в Нарнию.
Да, у тебя и раньше были депрессии, пишет Ника.
Да, не весна 2013, разумеется. С тем, что есть, почти можно жить. Опираться, выводить будущее выше среднего. Я иной раз поднимаю голову и позволяю себе кого-нибудь поучать.
Кажется, я вчера обещал петь в какой-то группе.
Сука, я неудачник.
воскресенье, 28 декабря 2014
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Когда она говорит, жестами пресекает возможность понять её неправильно. Лицо гибкое, как пластилин, взгляд танцует, это слегка присыпанная пудрой постоянная оценка ситуации.
Делая отсылки, меняемся мегабайтами и я на мгновение закрываю глаза и возвращаюсь отдохнувшим.
Делая отсылки, меняемся мегабайтами и я на мгновение закрываю глаза и возвращаюсь отдохнувшим.
воскресенье, 07 декабря 2014
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Та фаза, когда уже можешь оценить изящество природы, а не испытывать только боль, тошноту и злую обиду, глядя на что угодно. Малая потеря равновесия и я снова полечу в грязь, но вечность уже побеждена.
Игра, затухая, похожа на перебрасывание энергетического шара с самим собой. Первая ипостась является, бросает шар, исчезает, вторая появляется и ловит. А потом нет ни другой ипостаси, ни шара. Страшно.
Одной холодной весной я лежал, передознувшись, на даче у Киры и прекрасно сознавал, что «Регис», это эквивалент. Любое существо, в любом міре, выражающееся, через такого рода перевес — я. И не важны ни формы, ни названия. Важен принцип структуризации, который я оглашаю собой. Перевес.
Следующей холодной весной (та же дача, обстановка и состояние идентичны, освежает воспоминания) я просто распался. Не было никакого принципа. Потерял. Ипостась пропала.
И даже себя в этом не обвинишь. Я до последнего действовал, как считал нужным. Просто иногда сворачиваешь за угол, а на голову падает бетон. Поднимается и снова падает. Несколько лет. Методично, как ты.
***
— Никогда этого не повторяй. 20 мг в/м, не больше. Твой мозг был мёртв.
— Ты только что поставил крест на моём мнение о тебе, как о нейрохимике. Как ты, вообще, представляешь смерть мозга.. Не важно.
Меня садят за стол. Всё кажется, в лучшем случае, бумажным. В хаосе удалось немного абстрагироваться, среди чистых цветов и прочей геометрии, не вмещающейся в обзор. Руки другого потерянного ребёнка ставят на стол чашку. Я катаю мысль, вернусь ли я за ним, когда выберусь? Это ведь будет очень просто. Всё делать станет просто. Все судьбы лягут в ладонь, это, конечно, нельзя использовать к одной личной выгоде своего человеческого носителя, но так просто находить компромиссы, когда у тебя в руках одновременно рычаги всей машины.
Каково это, перестать быть идеей? Больно, конечно. Речь не о том, что нет больше самоуважения, чтобы двигаться вперёд и создать всё заново. Лол, ты, вообще, думать не можешь. Не месяц или два.
У меня в меру умная автоматика, просто повторять когда-то совершённые действия достаточно для социально активности. Для самообеспечения — нет.
****
Я не знаю, зачем влез в то такси. Это не наитие, я просто совершал много случайных действий. Совершенствование уровня амёбы.
В голове всё несколько залипало из-за отходняка, моя спутница догонялась, прикрываясь рукой, у меня всё поплыло настолько, что я бы десять раз спалился, доставая капсулу, так что приходилось сидеть и не дёргаться.
И тут открылось окошко. Обнаружен баг во временной памяти. Не глядя набираю админский пароль. Чиню. Выхожу из машины. Прощаюсь. И понимаю, что перестал сразу забывать полезные вещи, сработало, не фантазия, смог сделать хоть что-то.
Вообще, считаю, что на одном часовом сейшене ясности в неделю можно жить, если умело группировать их эффект. «Регис включается в четверг, осторожно, окно ясности закрывается, до следующего вечера четверга..», лол.
Как же важно правильно выдержать барьеры.
Игра, затухая, похожа на перебрасывание энергетического шара с самим собой. Первая ипостась является, бросает шар, исчезает, вторая появляется и ловит. А потом нет ни другой ипостаси, ни шара. Страшно.
Одной холодной весной я лежал, передознувшись, на даче у Киры и прекрасно сознавал, что «Регис», это эквивалент. Любое существо, в любом міре, выражающееся, через такого рода перевес — я. И не важны ни формы, ни названия. Важен принцип структуризации, который я оглашаю собой. Перевес.
Следующей холодной весной (та же дача, обстановка и состояние идентичны, освежает воспоминания) я просто распался. Не было никакого принципа. Потерял. Ипостась пропала.
И даже себя в этом не обвинишь. Я до последнего действовал, как считал нужным. Просто иногда сворачиваешь за угол, а на голову падает бетон. Поднимается и снова падает. Несколько лет. Методично, как ты.
***
— Никогда этого не повторяй. 20 мг в/м, не больше. Твой мозг был мёртв.
— Ты только что поставил крест на моём мнение о тебе, как о нейрохимике. Как ты, вообще, представляешь смерть мозга.. Не важно.
Меня садят за стол. Всё кажется, в лучшем случае, бумажным. В хаосе удалось немного абстрагироваться, среди чистых цветов и прочей геометрии, не вмещающейся в обзор. Руки другого потерянного ребёнка ставят на стол чашку. Я катаю мысль, вернусь ли я за ним, когда выберусь? Это ведь будет очень просто. Всё делать станет просто. Все судьбы лягут в ладонь, это, конечно, нельзя использовать к одной личной выгоде своего человеческого носителя, но так просто находить компромиссы, когда у тебя в руках одновременно рычаги всей машины.
Каково это, перестать быть идеей? Больно, конечно. Речь не о том, что нет больше самоуважения, чтобы двигаться вперёд и создать всё заново. Лол, ты, вообще, думать не можешь. Не месяц или два.
У меня в меру умная автоматика, просто повторять когда-то совершённые действия достаточно для социально активности. Для самообеспечения — нет.
****
Я не знаю, зачем влез в то такси. Это не наитие, я просто совершал много случайных действий. Совершенствование уровня амёбы.
В голове всё несколько залипало из-за отходняка, моя спутница догонялась, прикрываясь рукой, у меня всё поплыло настолько, что я бы десять раз спалился, доставая капсулу, так что приходилось сидеть и не дёргаться.
И тут открылось окошко. Обнаружен баг во временной памяти. Не глядя набираю админский пароль. Чиню. Выхожу из машины. Прощаюсь. И понимаю, что перестал сразу забывать полезные вещи, сработало, не фантазия, смог сделать хоть что-то.
Вообще, считаю, что на одном часовом сейшене ясности в неделю можно жить, если умело группировать их эффект. «Регис включается в четверг, осторожно, окно ясности закрывается, до следующего вечера четверга..», лол.
Как же важно правильно выдержать барьеры.
пятница, 05 декабря 2014
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
У меня устойчивое чувство, что я смотрю на систему, повёрнутую боком. Что ж, каждая лисица знает, что если больно, но нужно, — не важно, насколько больно.
понедельник, 24 ноября 2014
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Иногда в голове щёлкает слишком громко.
Например, приходишь устраиваться в офис, смотришь на сотрудницу отдела кадров и вспоминаешь. Она стоит на улице, очень устала, зазывает людей в сетевой маркетинг. Ты слишком пьян, чтобы сопротивляться и вы едете в троллейбусе. Задаёшь ей вопросы вскользь, читаешь по ней, как её уволили с преподавательской должности, как ей стыдно за то, чем занимается, как устала. И вот сидит в нормальном офисе, шутит. Говорит, что как будто видела тебя раньше, что ты выглядишь, как поэт, переставший писать. Ты тоже смеёшься. Тут можно не волноваться, вспомнить тебя ей помешает чувство самосохранения.
Или едешь в пригородной электричке. И видишь из окна девушку. И щёлкает. Вы учились вместе, она была в тебя влюблена, но была не нужна тебе и ты делал вид, что не понимаешь намёков. Недавно, в одной интернет тусовке, за которой ты издали наблюдаешь, появилась новая девочка. Ты прочитал её блог и профили, механически, просто потому, что читаешь и запоминаешь всё подряд. И, конечно, видел год выпуска и фотографии, макияж в том стиле, который делает лицо неузнаваемым. И вот, это всё — один и тот же человек. Она стоит на перроне и, к счастью, даже теоретически не успеет повернуть голову так, чтобы увидеть тебя, пока вагон едет мимо неё. Ты прочитал и запомнил дату выпуска, но не сопоставил. Теперь знаешь, что не стоит развиртуализироваться с той тусовкой. Влюблённой девочке нужно давать время выбросить тебя из головы. Желательно, лет пять. С мальчиками-гомосексуалистами, по моему опыту, в этом смысле всё проще. Особенно, с красивыми и молодыми. Не мелькать перед ними пару недель. Считается, что правильнее сразу сознательно испортить впечатление о себе (— Чтобы животное не страдало? — Ага), но мне этот социальный маневр ни разу не удавался.
Я же без сердца всего семь лет. Меньше суток по моим часам. Хорошо всё помню. Жалею ли я о своём сердце? Иногда. Даже ставил себе несколько новых, но в первый же день они взрывались, как лампы.
Например, приходишь устраиваться в офис, смотришь на сотрудницу отдела кадров и вспоминаешь. Она стоит на улице, очень устала, зазывает людей в сетевой маркетинг. Ты слишком пьян, чтобы сопротивляться и вы едете в троллейбусе. Задаёшь ей вопросы вскользь, читаешь по ней, как её уволили с преподавательской должности, как ей стыдно за то, чем занимается, как устала. И вот сидит в нормальном офисе, шутит. Говорит, что как будто видела тебя раньше, что ты выглядишь, как поэт, переставший писать. Ты тоже смеёшься. Тут можно не волноваться, вспомнить тебя ей помешает чувство самосохранения.
Или едешь в пригородной электричке. И видишь из окна девушку. И щёлкает. Вы учились вместе, она была в тебя влюблена, но была не нужна тебе и ты делал вид, что не понимаешь намёков. Недавно, в одной интернет тусовке, за которой ты издали наблюдаешь, появилась новая девочка. Ты прочитал её блог и профили, механически, просто потому, что читаешь и запоминаешь всё подряд. И, конечно, видел год выпуска и фотографии, макияж в том стиле, который делает лицо неузнаваемым. И вот, это всё — один и тот же человек. Она стоит на перроне и, к счастью, даже теоретически не успеет повернуть голову так, чтобы увидеть тебя, пока вагон едет мимо неё. Ты прочитал и запомнил дату выпуска, но не сопоставил. Теперь знаешь, что не стоит развиртуализироваться с той тусовкой. Влюблённой девочке нужно давать время выбросить тебя из головы. Желательно, лет пять. С мальчиками-гомосексуалистами, по моему опыту, в этом смысле всё проще. Особенно, с красивыми и молодыми. Не мелькать перед ними пару недель. Считается, что правильнее сразу сознательно испортить впечатление о себе (— Чтобы животное не страдало? — Ага), но мне этот социальный маневр ни разу не удавался.
Я же без сердца всего семь лет. Меньше суток по моим часам. Хорошо всё помню. Жалею ли я о своём сердце? Иногда. Даже ставил себе несколько новых, но в первый же день они взрывались, как лампы.
суббота, 08 ноября 2014
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Находиться в точке, входы и выходы из которой заражены. Не быть собой.
«Почему бы тебе не встать и не уйти?» — эхо из эры благоразумия. Куда уйти, вниз? Кем уйти?
Само существование личности, мгновенное, является плодом её витиеватого компромисса с міром, покупкой права существовать.
Очень просто оказывается не быть, но страдать, помня произвольную сотню витков предыдущих страданий.
Ментат философствует о равных возможностях для всех накраудфайндить несколько тысяч рецептом нового картофельного салата. На мой предсказуемый вопрос отвечает, что сам он был слишком ленив, чтобы заработать таким образом.
Объясняю на пальцах отсутствие равных возможностей, ситуацию без минимальных ресурсов, когда инициатива превращается в нанесение себе увечий. Прохожусь по более абстрактным моментам, экономике, системному анализу. Разговор отчётливо конкретен, я заранее жду совета использовать социальный капитал, чтобы, когда услышу, не подавиться.
«Почему бы тебе не встать и не уйти?» — эхо из эры благоразумия. Куда уйти, вниз? Кем уйти?
Само существование личности, мгновенное, является плодом её витиеватого компромисса с міром, покупкой права существовать.
Очень просто оказывается не быть, но страдать, помня произвольную сотню витков предыдущих страданий.
Ментат философствует о равных возможностях для всех накраудфайндить несколько тысяч рецептом нового картофельного салата. На мой предсказуемый вопрос отвечает, что сам он был слишком ленив, чтобы заработать таким образом.
Объясняю на пальцах отсутствие равных возможностей, ситуацию без минимальных ресурсов, когда инициатива превращается в нанесение себе увечий. Прохожусь по более абстрактным моментам, экономике, системному анализу. Разговор отчётливо конкретен, я заранее жду совета использовать социальный капитал, чтобы, когда услышу, не подавиться.
четверг, 06 ноября 2014
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Сейчас забавно вспоминать, что можно, в принципе, обдолбаться так, что уже ничего не различаешь. Мрачно запутаться в слоях. Смотреть в монитор, знать, что через него транслируется осмысленная картинка, но видеть одно аморфное колыхание массы, слышать сигнализацию, смотреть на «плевы» и «чешуйки». Можно забыть, кто ты, можно провалиться во временный психоз, молча смотреть на «коллег», проходящих сквозь их собственные воронки. Понять заново, ждать чего угодно.
От меня и без наркотиков двери никто не запирал. Развлечения и серьёзные дела шли в гибком мареве. Разве что, незыблемые ценности расставлялись, как маячки. Потом перспектива упала. Если я напишу стихи, их некому будет слушать. Я ненавижу домашних животных. Давать имя куску мяса, «общаться», убирать за ним, развлекать, лечить, смотреть, как оно засыпает на твоём теле. Всю его долгую жизнь. Долгую для совокупности шерстинок, глаз и мясных волокон в твоей жизни. Очень злая ирония заниматься этим в тот момент, когда и так занимаешься тем же с окружающими. Рассаживаешь клоунов в пушистых костюмах, слышишь, как бегут в них стрелочки, иногда, в своей точно такой же тоске, как и их, пытаешься заговорить, тоже просто отрыгивая психологическую шерсть, но о чём можно договориться с комком шерсти, пусть он и чувствует то же самое, что ты? По-своему.
У меня болят руки и голова. Наверное, выбросить немного ангста в буквы мне на пользу, постепенно выкристаллизуется, что мне делать. Потому что я не могу сказать, что не выдержу очередного дня, в котором нет ни на что сил, можно жарить яичницу, пить таблетки, говорить с толстым парнем о видеоиграх и политике, засыпать, смешав абсент, блю кюрасао, обезболивающее и три вида таблеток для почек. Не могу сказать, что не выдержу очередного такого дня, потому, что давно не выдержал.
Стоит ли улыбнуться вечности? Не смотря на то, что я на дрейфующей льдине. Или, может, доплыть до берега и бежать по тайге, пока снова не сломаю ноги? Или сесть в лотос и смотреть на тени, как в аквариум, годами, до тех пор, пока не «пойму» и не «научусь»? Или влезть в халат военного учёного и собирать из желудей танк? Или сделать вид, что происходит, то, что должно происходить, я доволен входами и выходами, тем, как падает тень на лицо и стаканом в руке? Или рваться по новой карте? Нет новой.
Раздуваю зелёное. Что плохо в наркотиках (их осадок) — начинаешь любоваться буквами, вместо того, чтобы ими говорить. Думаешь: «Kālī» и часами любуешься, вместо того, чтобы закончить мысль. Треугольнички считаешь, в которых краску хранишь. Вздох. Я уже так рисовал. Нужно немного иначе.
Помните, как впервые открылось магическое зрение? Всюду системы, корреляции, влияния и непонятно, где что. Нужно создать несколько собственных, чтобы научиться читать уже написанные.
Где-то в голове проебался живой биологический кусок, участвующий в повторении чего-то, и вот, ты уже не помнишь. Относишься стоически. Отношения с собственной головой, к сожалению, не исчерпываются информатикой. На фокусах вроде индексации и таймфреймов много не построишь. Универсальный предметный код генеративный.
Зажглось что-то. Зажать «конструктивный импульс» не проканает, все частоты уже другие, только спазмов наслушаюсь. Не выгребать старое, писать заново. Это и будет «старым», в смысле, действующим преемственно и рабочим.
Мой маленький друг, зимний праздник, лежит в глубоком трипе, ворчит, что нашёл код, которым он написан и его писал, по всей видимости, жуткий пидорас. Когда мы только познакомились, он говорил, что всю жизнь мечтал встретить ещё кого-то, кто тоже пишет своё и чужое сознание вручную. Я, конечно, сказал, что никакое это не искусство, часть базовых знаний, и что это он тут Робинзон в тайге. А потом я решил исследовать тайгу и заблудился. Пока я гулял, вышки электропередач обвалились, на месте небоскрёбов выросли леса, а хлебные крошки моих «незыблемых ценностей», это ведь были просто умозрительные мостики, не бывает реальной разметки у Вселенной, перестали вести куда-либо.
Этот липовый страх, я же не смогу запустить автопилот, куда я еду, что я буду есть? Лол. Не думаю, что стоит заботиться об автопилоте. Недоотаявший мозг, ломкие нейроны, всякий раз переживающие зиму.. Кстати, у нас сейчас выпал снег.
Созерцательность, недеяние, переразметка времени. Я заморожен и с моих клыков срывается жизнь. Неприемлемо.
От меня и без наркотиков двери никто не запирал. Развлечения и серьёзные дела шли в гибком мареве. Разве что, незыблемые ценности расставлялись, как маячки. Потом перспектива упала. Если я напишу стихи, их некому будет слушать. Я ненавижу домашних животных. Давать имя куску мяса, «общаться», убирать за ним, развлекать, лечить, смотреть, как оно засыпает на твоём теле. Всю его долгую жизнь. Долгую для совокупности шерстинок, глаз и мясных волокон в твоей жизни. Очень злая ирония заниматься этим в тот момент, когда и так занимаешься тем же с окружающими. Рассаживаешь клоунов в пушистых костюмах, слышишь, как бегут в них стрелочки, иногда, в своей точно такой же тоске, как и их, пытаешься заговорить, тоже просто отрыгивая психологическую шерсть, но о чём можно договориться с комком шерсти, пусть он и чувствует то же самое, что ты? По-своему.
У меня болят руки и голова. Наверное, выбросить немного ангста в буквы мне на пользу, постепенно выкристаллизуется, что мне делать. Потому что я не могу сказать, что не выдержу очередного дня, в котором нет ни на что сил, можно жарить яичницу, пить таблетки, говорить с толстым парнем о видеоиграх и политике, засыпать, смешав абсент, блю кюрасао, обезболивающее и три вида таблеток для почек. Не могу сказать, что не выдержу очередного такого дня, потому, что давно не выдержал.
Стоит ли улыбнуться вечности? Не смотря на то, что я на дрейфующей льдине. Или, может, доплыть до берега и бежать по тайге, пока снова не сломаю ноги? Или сесть в лотос и смотреть на тени, как в аквариум, годами, до тех пор, пока не «пойму» и не «научусь»? Или влезть в халат военного учёного и собирать из желудей танк? Или сделать вид, что происходит, то, что должно происходить, я доволен входами и выходами, тем, как падает тень на лицо и стаканом в руке? Или рваться по новой карте? Нет новой.
Раздуваю зелёное. Что плохо в наркотиках (их осадок) — начинаешь любоваться буквами, вместо того, чтобы ими говорить. Думаешь: «Kālī» и часами любуешься, вместо того, чтобы закончить мысль. Треугольнички считаешь, в которых краску хранишь. Вздох. Я уже так рисовал. Нужно немного иначе.
Помните, как впервые открылось магическое зрение? Всюду системы, корреляции, влияния и непонятно, где что. Нужно создать несколько собственных, чтобы научиться читать уже написанные.
Где-то в голове проебался живой биологический кусок, участвующий в повторении чего-то, и вот, ты уже не помнишь. Относишься стоически. Отношения с собственной головой, к сожалению, не исчерпываются информатикой. На фокусах вроде индексации и таймфреймов много не построишь. Универсальный предметный код генеративный.
Зажглось что-то. Зажать «конструктивный импульс» не проканает, все частоты уже другие, только спазмов наслушаюсь. Не выгребать старое, писать заново. Это и будет «старым», в смысле, действующим преемственно и рабочим.
Мой маленький друг, зимний праздник, лежит в глубоком трипе, ворчит, что нашёл код, которым он написан и его писал, по всей видимости, жуткий пидорас. Когда мы только познакомились, он говорил, что всю жизнь мечтал встретить ещё кого-то, кто тоже пишет своё и чужое сознание вручную. Я, конечно, сказал, что никакое это не искусство, часть базовых знаний, и что это он тут Робинзон в тайге. А потом я решил исследовать тайгу и заблудился. Пока я гулял, вышки электропередач обвалились, на месте небоскрёбов выросли леса, а хлебные крошки моих «незыблемых ценностей», это ведь были просто умозрительные мостики, не бывает реальной разметки у Вселенной, перестали вести куда-либо.
Этот липовый страх, я же не смогу запустить автопилот, куда я еду, что я буду есть? Лол. Не думаю, что стоит заботиться об автопилоте. Недоотаявший мозг, ломкие нейроны, всякий раз переживающие зиму.. Кстати, у нас сейчас выпал снег.
Созерцательность, недеяние, переразметка времени. Я заморожен и с моих клыков срывается жизнь. Неприемлемо.
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Отчаяние. То же, что всегда, ни буквы не сдвинулось.
Некто ставит перед моим лицом поднос с дабл-чизбургером и кофе, незаметно передаёт пакет шишек. Говорит, что мне нужен психоанализ. Определённо, нужен. Сидим с ним над обогревшим по краям листком с нотами.
Вокруг люди. Вижу их, слышу их разговоры одновременно, думаю о том, что обезболивающего осталось три таблетки, мои счета заморожены, в голове битое стекло: повторяю и повторяю однообразные действия, не могу прийти в себя ни на секунду, а когда удаётся — уже не до дел, боль, дискомфорт, дезориентация, поиск транквилизаторов.
Себ смеётся, намекает на то, что я просто заблудился в кругах рефлексии, как школьник. Велика доля истины. Перестаю препарировать десятистепенные свойства очередного сбоя, отодвигаю горсти надёрганной из шкафчиков бытовой нейрохимии, распечатываю блок сигарет.
Нет денег и не ясно, где взять, тело на ладан дышит, живу в месте, в котором жить невозможно или по скучным впискам, часто — голодным и наполненным омерзительными предметами и существами, хорошо только то, что калейдоскоп крутится быстро.
Нужно убрать лишние зубцы со скомканной карты, на которой стою. Выломать дверь метафизического сортира на метафизической вечеринке, внутри которого я заперт, смотрю на грязные визуалы в ладонях, слышу кошку, нечаянно материализуюсь в школьных столовых и киваю автоматической болтовне. Ведь могут пройти сотни лет, прежде чем мимо пройдёт кто-то с тем же опытом и обнаружит мои слепые когти, встрявшие в дерево. Вечеринка может продлиться неограниченно долго <У существ, которые создают островки вечности щелчком пальцев. Собственно, почему не делать так время от времени? Потому и смешно>.
Сними меня с этого дерева, вытащи из этого колодца. Снова встретился человек. Лаадно.
Что ж, я в сказке с ненулевой суммой. Или дверь проломится, или нет. Лапы годятся только чтобы что-то схватить, ничего я сейчас не нарисую. И на точках случайного выхода — радиомолчание. Идём под этими фонарями месяц, два, три. «Пока без известий, не теряй надежду» Что, блядь?! Куда мне деться каждую секунду слабости? Где я, раз сигнал так долго сюда доходит? Каждую из этих секунд я осыпаюсь, тлею на медленном огне, считаю изгибы поглотившей внебытийной формы.
Нужно сбавить зубцы. Весь буфер завалило мусором. Манекенами, силиконом, галереями торговых центров. Старые шифры не действуют, на месте кнопок давно спазмы чудом живого мяса. Нечему вдохновлять.
Кислота. Проношусь сквозь Ничто. Большая гостиная. Антропоморфные лоси играют в лакросс. На мои вопросы отвечают, что они реально существуют в виде гостинной с бесконечно играющими в лакросс антропоморфными лосями. Что они будут тут вечно и им нравится. Ничего не хотели бы менять.
Меня, к тому моменту, подташнивает от бесконечностей, я проношусь сквозь сознание пенсионерки, сбитой машиной, спаривающихся дельфинов, матрицы универсальных ощущений живых существ, несколько раз сворачиваю не туда и зацикливаюсь на достаточно неприятных, падаю в знакомый коридор, символизирующий устройство моей головы в некоторых снах. Окна с картинками щёлкают, закрываясь и открываясь, впуская свет, распространение которого — метафора какого-то процесса моей нервной деятельности. В тоннелях между окон беспорядочно передвигаются в невесомости какие-то существа, застревают навсегда, оказываются перерубленными ставнями
моих сознаний. Мрут, как мухи.
Дышишь чугуном. Чувствуешь вкус своей крови всем телом. Лопнувшие капилляры в иероглифы.
И скука.
Некто ставит перед моим лицом поднос с дабл-чизбургером и кофе, незаметно передаёт пакет шишек. Говорит, что мне нужен психоанализ. Определённо, нужен. Сидим с ним над обогревшим по краям листком с нотами.
Вокруг люди. Вижу их, слышу их разговоры одновременно, думаю о том, что обезболивающего осталось три таблетки, мои счета заморожены, в голове битое стекло: повторяю и повторяю однообразные действия, не могу прийти в себя ни на секунду, а когда удаётся — уже не до дел, боль, дискомфорт, дезориентация, поиск транквилизаторов.
Себ смеётся, намекает на то, что я просто заблудился в кругах рефлексии, как школьник. Велика доля истины. Перестаю препарировать десятистепенные свойства очередного сбоя, отодвигаю горсти надёрганной из шкафчиков бытовой нейрохимии, распечатываю блок сигарет.
Нет денег и не ясно, где взять, тело на ладан дышит, живу в месте, в котором жить невозможно или по скучным впискам, часто — голодным и наполненным омерзительными предметами и существами, хорошо только то, что калейдоскоп крутится быстро.
Нужно убрать лишние зубцы со скомканной карты, на которой стою. Выломать дверь метафизического сортира на метафизической вечеринке, внутри которого я заперт, смотрю на грязные визуалы в ладонях, слышу кошку, нечаянно материализуюсь в школьных столовых и киваю автоматической болтовне. Ведь могут пройти сотни лет, прежде чем мимо пройдёт кто-то с тем же опытом и обнаружит мои слепые когти, встрявшие в дерево. Вечеринка может продлиться неограниченно долго <У существ, которые создают островки вечности щелчком пальцев. Собственно, почему не делать так время от времени? Потому и смешно>.
Сними меня с этого дерева, вытащи из этого колодца. Снова встретился человек. Лаадно.
Что ж, я в сказке с ненулевой суммой. Или дверь проломится, или нет. Лапы годятся только чтобы что-то схватить, ничего я сейчас не нарисую. И на точках случайного выхода — радиомолчание. Идём под этими фонарями месяц, два, три. «Пока без известий, не теряй надежду» Что, блядь?! Куда мне деться каждую секунду слабости? Где я, раз сигнал так долго сюда доходит? Каждую из этих секунд я осыпаюсь, тлею на медленном огне, считаю изгибы поглотившей внебытийной формы.
Нужно сбавить зубцы. Весь буфер завалило мусором. Манекенами, силиконом, галереями торговых центров. Старые шифры не действуют, на месте кнопок давно спазмы чудом живого мяса. Нечему вдохновлять.
Кислота. Проношусь сквозь Ничто. Большая гостиная. Антропоморфные лоси играют в лакросс. На мои вопросы отвечают, что они реально существуют в виде гостинной с бесконечно играющими в лакросс антропоморфными лосями. Что они будут тут вечно и им нравится. Ничего не хотели бы менять.
Меня, к тому моменту, подташнивает от бесконечностей, я проношусь сквозь сознание пенсионерки, сбитой машиной, спаривающихся дельфинов, матрицы универсальных ощущений живых существ, несколько раз сворачиваю не туда и зацикливаюсь на достаточно неприятных, падаю в знакомый коридор, символизирующий устройство моей головы в некоторых снах. Окна с картинками щёлкают, закрываясь и открываясь, впуская свет, распространение которого — метафора какого-то процесса моей нервной деятельности. В тоннелях между окон беспорядочно передвигаются в невесомости какие-то существа, застревают навсегда, оказываются перерубленными ставнями
моих сознаний. Мрут, как мухи.
Дышишь чугуном. Чувствуешь вкус своей крови всем телом. Лопнувшие капилляры в иероглифы.
И скука.
понедельник, 06 октября 2014
Мiроздание благосклонно к просвещённым умам.
Мы с Ежом спускаемся в ночную кафешку арабской диаспоры. Конечно же, там нет даже пива. Ёж берёт две колы за стойкой, стаканы и ждёт свой кебаб.
— Не знаешь, как они?
— Не знаю. Когда у меня начались предпоследние проблемы с милицией, она позвонила и предложила помощь. Недавно, когда они же снова меня прижали, я написал ей. Ответила, что передумала и сумела втиснуть гадостей в короткий пост.
— Они ещё живут вместе?
— Могу только предполагать. И не хочу думать на эту тему.
Сколько лет у меня в голове хранился колокол с перерезанным шнуром? По крайней мере, у меня больше не было потребности выговаривать ей за сопливую женскую тактичность. Никакого «да, но нет, позвони завтра» вместо однозначного отправить на хуй. На сей раз всё однозначно и правильно. Не думаю, что она переучилась. Просто в том облачном городке, который она в себе строит, принята догма моей окончательной и полной бесполезности.
Ты хотела избежать моих ошибок, я — твоих. Впрочем, всё так далеко уже, что нет смысла мерить марево и строить соотношения. До определённого предела нет.
Меня тошнит цифрами (как под гликодином? нет. как в аниме). Поверить не могу, что я справлюсь. Но ведь ничего особенного не стоит на моём пути.
— Не знаешь, как они?
— Не знаю. Когда у меня начались предпоследние проблемы с милицией, она позвонила и предложила помощь. Недавно, когда они же снова меня прижали, я написал ей. Ответила, что передумала и сумела втиснуть гадостей в короткий пост.
— Они ещё живут вместе?
— Могу только предполагать. И не хочу думать на эту тему.
Сколько лет у меня в голове хранился колокол с перерезанным шнуром? По крайней мере, у меня больше не было потребности выговаривать ей за сопливую женскую тактичность. Никакого «да, но нет, позвони завтра» вместо однозначного отправить на хуй. На сей раз всё однозначно и правильно. Не думаю, что она переучилась. Просто в том облачном городке, который она в себе строит, принята догма моей окончательной и полной бесполезности.
Ты хотела избежать моих ошибок, я — твоих. Впрочем, всё так далеко уже, что нет смысла мерить марево и строить соотношения. До определённого предела нет.
Меня тошнит цифрами (как под гликодином? нет. как в аниме). Поверить не могу, что я справлюсь. Но ведь ничего особенного не стоит на моём пути.